я конечно могу быть слишком символичной, и по-своему сентиментальной, но когда я сегодня (спустя два дня) увидела на своем CD-проигрывателе один остановленный на трех секундах трек-я зацепилась.

он мигал и не давал мне покоя. 

я включила его. James Blunt — You're So Beautiful

и вспомнила, как наши с тобой пальцы поочередно нажимали кнопку Stop, когда эта запись включалась совсем не вовремя.

три секунды. первый трек. час ночи. и мы вдвоем.

а ты помнишь, как мы его выключали?

P.S.и впрямь  You're So Beautiful

изживаю себя.в их лицах, которые смотрят на меня с недоумением, будто я маленькая девочка, которая поломала все игрушки. они обнимают за плечи и накидывают сверху пиджаки. они наклоняются близко к лицу и убирают пряди волос с моего лба. 

и тогда я не порчу праздник. я улыбаюсь, пытаюсь фотографироваться, помогаю кому-то с приступом истерики, поправляю волосы, снова зазорно улыбаюсь в объектив. 

я аплодирую их корявым выражениям мыслей, я делаю коронное «ах», почти неслышное, на очередное их гениальное творение.я пытаюсь хохотать над их неумелыми шутками.

я задыхаюсь. среди них. 

я заставляю себя быть с ними, здесь, этим вечером. 

а потом они говорят, что хотят видеть меня. сегодня ночью, где-то там, у кого-то там. и вообще.

и я говорю нет.не хочу. 

и тогда они смотрят на меня. удивленно. каждый внутренне ненавидет меня. они говорят, что это не похоже на меня.

они уговаривают. приводят односложные аргументы, почему я должна. 

они смотрят. они считают это очередной истерикой. тихой такой.

и тогда я молчу. я иду домой и мне плевать. 

я иду домой, чтобы  снова заставить себя видеть кого-то.

кого-то, кроме тебя. 

это так… так невыносимо, слышишь?

но я заставляю.

и плачу. и быстро вытераю слезы, до прихода кого-то.

а для кого-то я снова буду вливать в себя литры алкоголя, смеяться взахлеб и рассказывать, как мне хорошо.

о да.

охрененно просто.

простынями и кружевами мы ищем причины, чтобы остаться.

чтобы не спать. чтобы это драгоценное время, только для нас, растянуть и размножить.

я ненавижу часы и твой странный будильник.я ненавижу, что ты уходишь через одеяла, через чужие «Как ты?», и немые «Может».через холодные ветровые рассветы и машины, которые по привычке тормозят у обочины.

где здесь руки твои, а где мои?-не разбираю.

ты уходишь, чмокаешь на прощание, закрываешь двери, пишешь смс-ки.

а я коротаю это время с оставшейся бутылкой колы и чувством того, что  мое сердце перерастает ребра.

и я молчу.и про тебя вдыхаю.

я так благодарна тебе, за эти 15 часов вместе.

спасибо.

без тебя я совсем нигде. я везде никак.я со всеми не та.

разреши мне повеситься в ночь на пятницу.выпить с пол-бутылки красного.завалиться на диван и смотреть пошлые мультики.перелистывать старые -престарые фотокарточки. ходить лохматой, без макияжа, в растянутой до пола ночной рубашке. разреши мне кричать через форточку о том, как я ненавижу этот мир.разреши мне позвонить всем людям из своей адресной книжки и сказать, какое они дерьмо.а потом вывернуться на изнанку и попытаться не сбросить себя.разреши мне поломать свои нервы, мысли и сотни недосказанных слов? разреши покрыть губы ядом.разреши, а.мне правда так надо.

когда тебя нет рядом.

мне это взамен тебя надо.

прости, если из меня снова не вышло толку.

и солнце в зените я не смогла вернуть в его привычное положение.

мое о тебе снова показалось тебе напущенным, полустертым, полупригубленным. прости, что не смогла донести всего и сразу.

и вырвать все твои сны не решилась, чтобы снова поставить их на play.

и поезда не вернула в третью ветку.

и закаты не смогла вопроизвести без суфлера.

прости меня.

из меня и впрямь никакого не выходит толку.

Кто-то увлеченно рассказывает про то, как сейчас сложно купить права. Киваю.

Прошу, чтобы мне дали лист бумаги. Снова киваю, когда уже кто-то слева от меня возмущается по поводу того, что завалил сессию. 

Под всеобщие крики и разговоры  пишу  о тебе. 

Я понимаю, что мне сейчас просто необходимо, легкими необходимо написать о тебе то, что я хотела написать. 

забываю мысль.

чертыхаюсь.

Саша перебивает меня и лезет посмотреть, что я пишу. 

Закрываю ладошкой. 

Срываюсь на него.

Он обижается.

Отсаживается и начинает назло мне вести разговор про машины со Стасом.

потом снова подсаживается. просит показать ему хоть одно словечко, хоть фразочку.

и я сдаюсь. поворачиваю к нему лист А4.Белый, почти, что кипельный. На нем в самом левом верхнем углу написано всего одно слово.

очень.

И Саша смотрит. Долго смотрит.

Потом отворачивается. Выходит на балкон.

Я удивленно выхожу следом за ним.

стоим на балконе. На дворе одинадцать вечера. Он курит. Я молчу. Он отворачивает голову, как бы, чтобы дым не поподал мне в глаза, но я то знаю, что не в этом дело.

-Саш все в порядке?

Поворачивает голову. Глаза стеклянные. Я эти глаза десять лет знаю.

Молчит. Смотрит. Выжидает.

-Ксюх, я тоже хочу «очень». Вот так, чтобы всего в одно слово. Ксюх, всего в одно слово. Всего лишь «очень»-на бумаге А4. И никаких метафор и синонимов. Хочу, чтобы меня тоже кто-то «очень». Слева. Внизу. Под ребрами.

Отворачивает голову. Чувствую, как я плачу. Чувствую, как сорвался его голос.

Обнимаю. Стоим. Кладет свою голову на мою грандиозную прическу. 

-Ксюх, ты только ни за что не отпускай это «очень».

Плачу.

Обнимает.

Курит, уже не отворачивая голову.

Улыбаюсь.

Мое «очень» посмотри, небо такое звездное.

второй раз, когда я остро боюсь тебя потерять. так остро, что я прощупываю это, глотаю это, пальцами вывожу это на помятой подушке.

не выдерживаю, срываюсь, ломаюсь, падаю.

понедельник просто привычкою бьют в шлюзы.

засыпаю. 

прости меня за то, что  я такая.

мой личный Бог, ты знаешь, мне сейчас так хочется мерзнуть. дрожащими пальцами прощупывать воздух.скатываться с кровати на предпоследнем вздохе.это даже уже не рифма-все глупые кровопотоки.и я не знаю за что мне это, далеко, холодно. крепко. чай, кофе, стынут мои эскадрильи.глаголами, синонимами заменять все четверостишья.вся моя жизнь в сигаретных пачках, прозрачна, на клубок нервов намотана. 

мой личный Бог, как ты там? в каких океанах ты тонешь? сколько ложек сахара кладешь себя в свой любимый чай? на каких маршрутках доезжаешь до метро? во сколько встаешь? ложиться планируешь?

мой личный Бог, а я снова скитаюсь в конвертах, в увертюрах, в антрепризах и в чужих репродукциях немыслимых жизней, тех кто когда-то под абсент /виски/текилу  говорили мне, как они меня любили.

мой личный Бог, а мне сейчас так хочется, уткнуться в твое плечо и пересчитывать родинки. на предплечьи, запястьях, щиколотках.надоело, знаешь ли до сыта, вымаливать тебя у Господа. 

и полушепотом пронизовать тишину и криками, и полумолитвами.

«останься навсегда, господи, останься навсегда, господи».

а кто-то злорадно смеется и просится в сердце мне.навязчиво.грубо и по-взрослому уверенно и скользяще.

смейся -смейся, заткнись и разденься.

мой личный Бог-ты мое бессознательное. из области Фрейда, Юнга, Адлера.

мой личный Бог, я рисую тебя на себе. ожогами на худых запястьях, красками на выжженом сердце, татуировками на счастье.

мой личный Бог, не оставляй меня никогда, ладно?

обесточенно.

город спит клочьями.

забито.избито.поколочено.

выдрано последними точками. 

тянется проводочками, умоляется одиночками.

отпито.излито.оправдано ночью все.

отдано, продано, расдаровано.

что вы радуйтесь, сволочи?

где тут ваши несчатные точки?

пунктирами, запятыми и многоточиями?

тянутся линии, замыкаются ободочками.

все бы ничего, но

возвращайся, пожалуйста, человечек мой.

Наизусть перечисляй мои улыбки,

Наизусть запомни пальцами тепло мое...

Нас не спасут горячим чаем и постелью.

(амели)