От меня до тебя
Расстояние, равное лучшей повести
Бунина; равное речи в поиске
Формулы; равное ночи в поезде
От Пiвденного до Киевского вокзала.
Расстояние, равное «главного не сказала». (В.П.)

В почти разгар весны, мне крайне необходимо пить горячий кофе, гуляя по каким-то улицам, какого-то города, и ведь не важно какого, в конце-концов… просто не важно. Именно весной я обещаю себе быть лучше, но к сожалению, обещать намного легче, чем исполнить и в действительности быть. 
Иногда я думаю, что все мои мечты- так и останутся вечными застоями, а все из-за моей паталогической нерешительности, какой-то приобретенной  рассудительности и сомнительности — из-за которых так сложно принимать решения. Я очень надеюсь, что рано или поздно пойму, что ничего правильного не бывает, и наконец расслаблюсь. 

В почти разгар весны, мне очень хочется пить кофе и гулять. 
Главное быть счастливым.
И быть собой. 

Без жалобных криков и лающих стонов. Утонем? Простить океану все его слезы. Подробно, серьезные знакомые какие-то очень далекие, очень не очень. Обжигают горькими строчками, неприветливые песни новых незнакомцев. По крадущейся кромке, как в заученном томике стихов кого-то, дворики, дома  и дворники. Постарайся. 
Без.Без.
Утонем? 

Уедем?
У людей безликих; без катастрофически умноженных сигаретных окурков;  без истории за душой; без поднаготной неточных, недоделанных действий  с понятной направленностью; без уничтоженных легких и атрофированных внутренних органов- в этом городе их так много, не таких как...
Многоточия и обездвиженность, ветер в волосы,  а глаза в вопросах, кто-то дарит кому-то розы и бестолковые сборники современных поэтов, подоконники эти изворотливые, и песни, что сумбурными стихами тянутся, любимые однако. 

Я бы наверное, если бы ты… тоже.
Уедем? 

Почему-то возвращаться так тяжело. Почему-то не можешь найти себе места, и в разобранных вещах пытаешься отыскать еще не забытые воспоминания. Скучать «по»  и бессовестно хотеть обратно.

Лисёнок,- сказал лисёнок лисёнку, -ты помни, пожалуйста, что если тебе тяжело, плохо, грустно, страшно, если ты устал- ты просто протяни лапу. И я протяну тебе свою, где бы ты ни был, даже если там- другие звезды или все ходят на головах. Потому что печаль одного лисёнка, разделенная на двух лисят- это ведь совсем не страшно. А когда тебя держит за лапу другая лапа- какая разница, что там еще есть в мире? (Сказки маленького лисёнка)

Почему-то в руках всегда чуть больше правды, чем в словах.Я не люблю вдруг образовавшуюся пустоту в моем доме и во мне, после отъезда человека. А еще я в последнее время совсем не люблю и не умею говорить тут словами печатными. Два-три предложения, в которых смысла куда больше, чем в метафорично обставленных фразах-сейчас мне куда ближе. 

Мне так захотелось вечера с тобой. Уютного, простого вечера. Одно из тех, после которых так хорошо, что слишком о многом забываешь: о времени, о каких-то пустяках, которые тревожили, о незавершенных делах и об узлах, которые рисовала. 
Мне очень сложно не писать сюда то, что очень хочется. Мне очень сложно вообще не писать. 
Замаскировывать что либо у меня никогда не выходило, да я и не пытаюсь, уж слишком это проигрышное дело.  
Через скобки, какие-то ссылки меня так и тянет установить сюда метки, три самые популярные, которые здесь у меня высвечиваются, из всех моих меток, которые я когда-либо ставила. я.т.с.

Когда поздними вечерами я сидел и писал в нашей кровати, меня успокаивал звук твоего дыхания. Я задерживал свое дыхание и смотрел, как твоя грудь поднимается и опускается. Я чувствовал себя как слепой человек, утешенный запахами и звуками сада. Я лежу сейчас в кровати и пишу это письмо, и лишь один звук я слышу – свое собственное дыхание. Когда я задерживаю дыхание – вокруг лишь тишина. Сегодня ночью я чувствую себя шахтером, которого опускают все глубже и глубже в темноту шахты, тоскующим по запахам и звукам сада. (Г.К.)

Иногда я очень сильно увлекаюсь чем-то. Когда что-то приобретает особое очарование, так будто тебе шесть лет. И я чувствую себя совсем маленькой, так будто мне и впрямь шесть. 

Прими меня в свой приемный покой. 
Каких-то ошибок  вереница и стая чужих птиц.  Здесь губы как будто лакрица, а я ценитель самых незамысловатых фильмов, и совсем некрасивых линий, которые у электропередач передают сигналы, на расстояния, к хранителям самых похоронных тайн. 
Прием-прием. 
Безукоризненно чистое небо, и ветер  с долгоиграющим амбре, эти черточки, и тире, кабаре на углу в баре, ты про дельфинов, а я про стаи журавлей. 
Прием-прием.
Прими меня в своей приемный покой.