.
Чем больше лет мне становится, тем больше воспоминаний — запахов, воспоминаний — будто я «там и сейчас», воспоминаний- паззлов, которые собираются в одну картинку, по всем звукам, по всем напиткам, по всем ощущениям.
И мне до ломаты в костях, до першения в горле, до странного нехватания самой составляющей моей части — мне хочется курить сигареты, сидя на плитке того недобалкона, обхватив коленки руками, жаловаться на духоту, и смотреть на редких прохожих. Или пить вино, дешевое вино, в другом городе, так же в темноте, обнажив свои плечи и все свои внутренности.
Ну какие там глянцевые обложки, продающие какие-то не мои мечты; какие там люди, которые ничего общего не имеют с темнотой и моими руками. И песнями. И открытыми глазами.
Холодными пальцами, я будто хваталась за каждую возможность недописать важных букв, будто то, чтобы я сказала, сложилось бы в необратимую историю.
Холодными пальцами я будто пыталась отбить, хотя бы азбукой Морзе то, на что не хватало детской смелости, суббот и плотных штор.
Не хватало градусов в погоде, и мелочи в карманах пальто, и солнца, которое прямо в глаза.
Я неумело прячу свои коленки, а потом до одури, до сожаления, я глотаю только-только подступившие «можно?».
Можно мне не выходить из той комнаты, можно?